Тимофей Мартыненко

Заявление Молодёжного демократического движения «Весна» по введению виза-бана и других ограничений на получение виз гражданами России

В августе 2022 года политики ряда европейских стран инициировали обсуждение введения запрета на получение шенгенских виз гражданами России, и часть стран уже ограничила или прекратила оформление отдельных видов въездных документов. Еврокомиссия утвердила приостановку соглашения об упрощённом визовом режиме с Россией с 12 сентября, а Эстония, Латвия, Литва и Польша закроют въезд для россиян с туристическими шенгенскими визами с 19 сентября. 

Движение «Весна» выступает против запрета на получение шенгенских виз и других визовых ограничений для россиян. И вот почему:

1. Визовые ограничения ударят по оппозиционным активистам, журналистам и общественным деятелям, которым угрожает опасность в России.

Туристические визы — самый доступный в настоящее время способ покинуть страну и получить защиту в странах ЕС. Им активно пользуются те, кого в России преследуют по политическим мотивам, и виза-бан радикально сократит их шансы на спасение от тюрьмы, пыток, а иногда и смерти.

Работающих альтернатив попросту не существует: система гуманитарных виз функционирует с перебоями, так как для неё не подготовлена ни законодательная, ни техническая база. Выезд в ЕС через третьи страны и получение визы на их территории, в свою очередь, связан с большими финансовыми издержками, и не каждый может себе позволить воспользоваться этой возможностью.

2. Визовые ограничения не увеличат протестную активность в России и не будут способствовать скорейшему завершению войны, как предполагают инициаторы этих мер.

Действующими загранпаспортами обладают всего 30% граждан России, а позволить себе путешествия в Европу может ещё меньше. Таким образом, визовые ограничения никак не повлияют на абсолютное большинство россиян, зато создадут дополнительные риски для тех, кто борется против войны и диктатуры и находится под угрозой уголовного преследования и внесудебных расправ в России. 

В то же время стоит учитывать, что российское общество находится под властью военной диктатуры, которая использует жесткую цензуру и репрессии для подавления плюрализма и гражданской активности в стране, и не имеет способов прямого влияния на политические решения в России. Визабан не изменит эту ситуацию и поэтому не окажет существенного влияния на протестную активность и приближение окончания войны.

3. Концепция визабана не соответствует либеральным принципам, которые декларируют страны Евросоюза.

Война в Украине — это страшная трагедия, но не только для европейских стран, но и для всего мира. Тем не менее, даже в самые трудные времена мы призываем придерживаться либеральных ценностей и настаиваем, что они всегда должны быть в приоритете. 

Мы призываем упрощать существующие процедуры получения гуманитарных виз и предоставления политических убежищ для российских диссидентов и не лишать их возможности получать туристические визы.

Также мы призываем европейское сообщество обратить внимание на другие меры, которые в значительно большей степени помогут приблизить окончание войны в Европе:

— Мы поддерживаем список санкционного предложения «Список 6000», который был опубликован 26 апреля 2022 года командой Алексея Навального.

«Весна» призывает к введению персональных санкций против чиновников, олигархов и пропагандистов, которые несут прямую ответственность за установление диктаторского режима в России и разжигание войны с Украиной. Издержки от сотрудничества с режимом должны радикальное перевешивать выгоды сохранения лояльности Путину. 

— Мы призываем мировое сообщество признать Путина военным преступником.

Расследования независимых правозащитных организаций и журналистов подтвердили множество случаев совершения военных преступлений российской армией, верховным главнокомандующим которой является Владимир Путин, на территории Украины. Среди них массовые убийства, истязания военнопленных и уничтожение мирных городов и населенных пунктов.

Мы считаем, что всё это является достаточным основанием для признания Владимира Путина военным преступником на международном уровне и организации трибунала над ним.

— Мы призываем страны Европы как можно скорее отказаться от покупки российских ресурсов и заместить их.

Ускорение введения эмбарго на российские нефть и газ сильно ударит по российскому бюджету, за счёт которого продолжается финансирование войны.

Мы верим, что только такие комплексные меры, а не запрет на получение виз для рядовых россиян, могут привести к скорейшему восстановлению мира на нашем континенте и усилить европейскую безопасность.

Привет, это активист «Весны» Тимофей Мартыненко, и я представлял на Конгрессе свободной России наше движение. Вернулся с него вчера и привёз с собой много впечатлений и мыслей, частью которых хотел бы поделиться со сторонниками. 

Как вы знаете, «Весна» — молодёжное движение, и средний возраст его членов составляет около 24 лет. В России это поколение — моё поколение — годами боролось за то, чтобы обрести свой голос и возможность делиться своими мыслями и видением будущего, быть услышанным и понятым. В конце концов, именно за нами будущее — и нам жить в той стране, которая останется после Путина. Отправившись на Конгресс, я думал, что такой шанс наконец-то у нас появится.

К сожалению, конференция оказалась не местом для диалога, обмена опытом, мыслями и ресурсами и разрушения стен между поколениями, идеологиями и разными политическими акторами, а пространством с жёсткой иерархией, которое организовано по принципу вещания сверху вниз и центрировано на «золотом составе». Слушатели и спикеры, которые к «элите» не принадлежали, играли роль скорее массовки, чем равных участников. Всё это очень напоминало Россию реальную, а не альтернативную, которую Конгресс вроде бы должен представлять.

Перед панелью низовых активистских инициатив из России («Феминистского антивоенного сопротивления», «Весны», «Медиа Партизан», «Нитки», «Чёрного февраля» и «Движения сознательных отказчиков»), на которой я выступал, не был организован перерыв, из-за чего многие слушатели пропустили первую часть выступления. Однако время для перерыва на самом деле было — день кончался полуторачасовой игрой в шахматы с Каспаровым. Такие вот приоритеты!

Весь «золотой состав» спикеров, кроме Константина Сонина, покинул нашу панель. Альфред Кох заявил, что «не живёт в России» и поэтому не понимает, зачем ему нас слушать, хотя на прошлой панели его спросили, что делать людям, которые остались в стране, и он не нашёлся с ответом. Евгений Чичваркин оправдался тем, что был занят раздачей интервью (да, журналисты тоже ушли с нашей панели), а также посоветовал нам заняться маркетингом, чтобы нас лучше знали и наши выступления хотели посещать.

Особого цинизма добавляли и последующие разговоры о том, как важна молодёжь и что её необходимо включать в диалог. Однако не только голос молодых российских активистов был оставлен за бортом основной канвы Конгресса. С такой же ситуацией столкнулись зарубежные антивоенные инициативы, панель которых поставили на второй день в 8:30 утра в параллельном зале, где на всех не хватило стульев. На других панелях активистов не было вообще, а с ними не было и разнообразия — гендерный, возрастной и идеологический состав спикеров зачастую был очень скуден, темы заезжены, а мысли тривиальны.

Низовые инициативы принесли с собой гигантский живой опыт работы «в поле» с реальными людьми, которые остаются в стране и продолжают бороться несмотря ни на что, — они вообще-то и есть та Россия, за которую мы должны бороться. Этот опыт был добыт ценой огромных усилий, если не сказать страданий, активистами без особых финансовых, медийных и организационных ресурсов. И этот опыт необходим, чтобы понять страну во всём её разнообразии и изменить её. Поэтому-то так важен диалог между поколениями и разными политическими акторами и так велика наша фрустрация от его отсутствия.

Вся реальная коммуникация, обмен опытом и идеями происходили в курилках, столовых и личных номерах — но не за круглыми столами и не с «золотым составом». Между «нами» и «ими» будто бы была стена из безразличия, а пространство для диалога попросту отсутствовало. И это большая потеря прежде всего для Конгресса, его организаторов и основных спикеров. Я уверен, что проекты и мысли активистов из низовых российских инициатив только обогатили бы их довольно скудное понимание страны и происходящего в ней прямо сейчас.

Безусловно, панели, которые выделили для низовых российских и зарубежных антивоенных инициатив, — уже большой шаг вперёд. Однако элитизм и пренебрежение сквозили даже в самых мелких организационных деталях Конгресса, и это те проблемы, которые нужно обсуждать и решать, если мы действительно хотим создать площадку на условиях равенства и взаимоуважения для наведения мостов, разрушения стен и подготовки по-настоящему демократических перемен в России — от людей и для людей.

Стоит, однако, отметить, что выступление активистов из низовых инициатив прошло всё равно блестяще. Огромное спасибо Наташе Барановой из «Теплицы социальных технологий», которая её модерировала. Огромное спасибо благодарной аудитории. Спасибо спикерам и спикеркам, которые были со мной на панели. Я знаю, сколько сил отнимает наше дело, как часто кажется безнадёжным и как иногда мы бываем в нём одиноки, и поэтому питаю огромную благодарность, уважение и восхищение вами.

Спасибо также тем проектам, движениям и инициативам, которых не было (по крайней мере, в качестве спикеров) на конгрессе, но которые поддерживают нас словом и делом и вместе с нами борются за лучшую Россию: «Восьмой инициативной группе», «Школе призывника», «Призыву к совести», «Первому отделу», «ОВД-Инфо», «Ковчегу», «Очнись», «Мягкой силе» и множеству других. За нами будущее!

Будет здорово, если организаторы учтут конструктивную критику и будут совершенствовать Конгресс, развивать новые форматы его работы, в том числе сделают его более инклюзивным и горизонтальным и расширят возможности и пространство для диалога. Все мы выиграем от этого, как выиграет и будущая свободная и демократическая Россия!

За 4 месяца с начала вторжения и антивоенной кампании в России многое изменилось. Большинство форм протеста, которые мы упоминали в нашем первом плане антивоенной кампании как безопасные, теперь оказались вне «закона».

Власть запретила слово «война», серьезно ограничив возможность высказывания. Митинги сошли на нет. Списки политзаключённых пополнились новыми лицами. Наше движение, которое более 9 лет действовало старого в рамках Конституции России и Европейской конвенции по правам человека, в рамках абсурдного уголовного дела признали «НКО, посягающей на права граждан».

Война до сих пор идёт. Почему?

На этом безрадостном фоне среди антивоенных активистов началась дискуссия о дальнейшей стратегии сопротивления. За 4 месяца мы оценили свои силы и поняли, что война с нами надолго, а антивоенная кампания — это не забег на короткую дистанцию.

Нужно понимать, что война будет продолжаться до тех пор, пока для кремлёвской власти издержки от её ведения не перевесят те плюсы, которые она для себя видят. Существует правдоподобная гипотеза, что эта война задумывалась как быстрый и простой способ поднять рейтинги Путина перед выборами 2024 года. Путинские стратеги верили, что быстро возьмут Киев почти без боя и повторят эффект так называемого крымского консенсуса — устроят «маленькую победоносную войну», чтобы спокойно переизбрать президента на новый срок.

Поэтому наша главная цель сейчас — не дать властям обмануть граждан. Донести до людей, что эта война противоречит их собственным интересам, отбирает будущее у детей и молодёжи, лишает людей старшего и среднего  возраста хоть каких-то перспектив на счастливую старость. Нам нужно показать, что вместо «маленькой победоносной войны» Кремль запустил мясорубку, в которой гибнут не только украинские граждане, но и российские солдаты, оставляя детей сиротами, жён вдовами, а стариков — без поддержки.

Наша задача — сформировать в обществе антивоенное большинство. И хотя мы живём в авторитарном государстве, наш опыт общественных кампаний показывает, что если большинство граждан начинает разделять нашу точку зрения, то наступают положительные политические последствия: уходят в отставку губернаторы, власти отменяют скандальные проекты и пытаются задобрить граждан. Да, сейчас кажется, что это невозможно, когда речь идёт о войне, но мы ещё в самом начале пути.

На этом пути нам предстоит преодолеть 3 основные преграды: спираль молчания, деполитизацию общества и выученную беспомощность. Про выученную беспомощность мы уже недавно писали, а скоро расскажем вам о деполитизации и том, зачем и как её нужно преодолевать. 

А пока давайте обсудим спираль молчания

Одной из основных стратегий авторитарной власти является создание иллюзии малочисленности и маргинальности альтернативной точки зрения. Для этого режим пытается заглушить наши голоса с помощью новых репрессивных законов и давления на общество: арестов, обысков и уголовных дел. Высказывать неудобную позицию становится опасно, она звучит всё тише.

Это замечают другие люди — и тоже начинают молчать. Спираль закручивается. Начинает складываться впечатление, что все согласны с провластной точкой зрения. А неопределившиеся всё чащи занимают конформистскую позицию и присоединяются к этому воображаемому большинству. 

Важно показать правду: нас много. Обычно первое решение, которое приходит в голову для этого — выйти на митинг. И в первое время мы тоже призывали вас в них участвовать. Мы и сейчас являемся сторонниками уличных акций протеста, но считаем, что любая тактика должна применяться осмысленно.

Изучив динамику уличных акций и собственные ресурсы, мы вместе с другими антивоенными инициативами пришли к выводу, что, прежде чем объявлять следующие митинги, нам нужно подготовить для них инфраструктуру. Митинги — это не самоцель. И мы хотим, чтобы эти акции были массовыми. Значит, нам нужно создать условия, чтобы антивоенное движение могло убедить гораздо большее число людей на них выйти.

Что мне делать?

1. Рассказывать про антивоенные инициативы, приглашать друзей подписаться на их соцсети и делиться их материалами (у «Медузы» есть отличный гид, где собраны множество таких инициатив). Конечно, особенно хотим попросить вас делиться соцсетями «Весны».

2. Переубеждать родных и близких (вот ссылки на гиды по аргументации: раз, два и три), помогать им подписываться на независимые СМИ («Медуза», «Новая газета. Европа» и другие) и рассказывать о том, как они могут повлиять на ситуацию (например, написать обращение к депутатам).

3. Отправлять обращения депутатам с требованием закончить войну. Сделать это можно через наш сайт-сервис «Импичмент 2.0».

4. Участвовать «Видимом протесте» и агитировать против войны: расклеивать листовки и стикеры, рисовать граффити или распространять зелёные ленты. О том, как присоединиться к агитации, — в нашем гиде.

Ангелина Рощупко — фигурантка дела против «Весны», которая никогда не состояла в движении. Раньше она работала со Львом Шлосбергом и помогала псковскому «Яблоку».

С «Весной» её связали, судя по всему, из-за статьи о «Яблоке», которую она писала для «Скат media». Так Ангелина стала одной из фигуранток дела об НКО, посягающей на права граждан, и на время следствия попала под запрет определённых действий.

Мы через мужа Ангелины взяли небольшое интервью, чтобы поближе познакомить вас с ней.

Почему ты пришла в политику? 

Политикой я заинтересовалась лет в 14. Помню, тогда были протесты на Болотной. По пути в школу я слушала радио «Коммерсант ФМ», и какую-то передачи вели Антон Красовский и Олег Кашин. Тогда они оба топили за реформы и поддерживали оппозицию. Сейчас это смешно вспоминать, но меня привели на первый митинг слова Красовского. Вот так вот. С того момента прошло 10 лет.

Расскажи о своей работе на Шлосберга: чем ты занималась и какие проекты вы делали?

За работой Льва Марковича я следила давно. Мне всегда были близки идеи, которые он высказывал. Летом 21 года, когда стало известно, что Шлосберг будет выдвигаться в Госдуму по Москве, я пошла работать менеджером агитаторов в штаб. У нас была большая команда агитаторов и сторонников по Ховринскому району.

Социология показывала, что были шансы на победу. Могу путаться в числах, но дней за 20 Льва Марковича сняли с выборов — отменили статус в кандидаты в депутаты в Госдуму. Там была история, что он якобы имел отношения к митингу Алексея Навального в Пскове. Как говорится, причину они нашли, а на мнение людей плевать, конечно же. 

Какими проектами ты занималась в псковском «Яблоке»?

Команду из Москвы пригласили помочь в последние недели кандидатам в Госдуму и в областное собрание по Пскову. За две недели нам удалось провести мощнейшую предвыборную кампанию: мы помогли избраться в областное собрание прекрасному и честному человеку Артуру Гайдуку — работника скорой помощи и барда.

Агитация в регионе и в Москве — это, конечно, небо и земля. У нас на кубах были разборки и с «Единой Россией» и с «Новыми людьми». Кубы то согласовывали, то отменяли. Я была поражена, каких людей я повстречала в Пскове, готовых бороться за правду. 

Почему ты не уехала из России, когда началась война? Почему для тебя было важно остаться?

Я не могу представить себя сейчас вне контекста России. Для меня это бесконечно сложно. До своего уголовного дела я смотрела на Кара-Мурзу, Яшина — и задавала себе вопрос: почему вы не уезжаете, вас же посадят? Уголовное дело на меня стало неприятным сюрпризом, но опять же не скажу, что я очень удивилась, несмотря на то, что против действий России после 24 февраля я в «Скат.media» не писала, на антивоенные акции не ходила. Но в России вообще сложно чему-то удивляться. Так вот, Кара-Мурзу и Илью Яшина я поняла. 

Как ты себя чувствуешь и живёшь под запретом определённых действий?

Под запретом определённых действий плохо то, что я не могу работать. Я обременяю близких мне людей. Ещё еженедельное общение с сотрудниками ФСИН, суды. Но в целом это всё мелочи жизни. Я благодарна своему мужу. Да, на днях я вышла замуж. С мужем я, кстати, познакомилась на кампании Льва Шлосберга. Меня окружают мои друзья и родители. Все они меня безмерно поддерживают. Я также знаю, что каждый из них со мной одной позиции. 

Какой ты видишь Россию будущего?

Для меня Россия будущего, прежде всего, — это страна возможностей, социальных лифтов и свободы слова. Всё это возможно, когда работают все институты управления, а власть не сосредоточена в руках одного человека.